Поиск исторического Иисуса не приносит существенных результатов и открытий. В нашем распоряжении находится слишком мало исторических фактов. Однако можно продолжить поиск Иисуса в несколько иной плоскости. Его личность можно попытаться восстановить исходя из Его личных дел и слов, то есть как концептуальное отражение Его персонального учения. В данном исследовании можно использовать логический, а точнее философский анализ евангельских текстов. Религиозно-мистический подход уже давно пройденный этап. Надо исходить из утверждения, что учение Иисуса должно быть логически непротиворечивым. Иными словами это можно назвать непредвзятым логико-философским осмыслением личности Христа. С духовной и религиозной точки зрения Бог Отец и Его Сын уже найдены: Бог есть Любовь и Истина. Эти сущности вряд ли подвластны логике, познание Бога здесь происходит неведомыми путями. Однако в словах Иисуса есть то, что человеческий разум еще пока не увидел, однако может увидеть и освоить.
Много поколений христиан мыслило о непротиворечивом, понятном им Иисусе, следующим образом: Иисус соблюдал закон Моисея до последней йоты, явил недостижимость духовного идеала в Нагорной Проповеди, избрал Апостолов и принял мученическую искупительную смерть за наши грехи. Это скорее апостольское учение по своей сути. При ближайшем рассмотрении евангельских текстов оказывается, что Иисус не особо стремился исполнить закон Моисея, явил высокие идеалы, однако и позвал следовать за Ним и быть совершенным, а про некое богословское значение своей смерти на кресте Он, по сути, ни разу не упомянул за все три года служения. Христиане создали образ непротиворечивого Иисуса с богословской точки зрения, почти полностью исключив из рассмотрения Его персональное учение, которое Он называл “Евангелием Царства Божьего”.
Центр почитания и веры в Иисуса Христа заключается в одном основополагающем теологическом и философском тезисе: Иисус никогда не ошибался. Именно этот тезис ставит Иисуса на уровень Сына Бога: самого Бога и Создателя. Именно это есть истинная причина поклонения Иисусу. Иисус не мог ошибиться или согрешить. То есть любое слово или дело Христа было абсолютно истинными и безошибочными во всех отношениях. Разумеется, мы говорим о делах и словах Иисуса “как оно было на самом деле”, с учетом всех текущих обстоятельств, а не с точки зрения постороннего наблюдателя и его ограниченного толкования и пересказа. Цель исследования состоит в том, чтобы логически найти и прийти к наиболее полному и всеобъемлющему толкованию безошибочных слов и дел Иисуса.
Современное христианство, в принципе, и не спорит с главным тезисом об абсолютной безгрешности Иисуса, оно утверждает его. Однако оно тут же добавляет другой тезис: о безгрешности апостольского предания и богословия Павла. Сюда же консервативное богословие добавляет тезис о непогрешимости Ветхого Завета. Результатом данного смешения многих разнонаправленных понятий и воззрений является нивелирование, исчезновение аутентичного учения Иисуса. По сути многие люди “подчиняют” Иисуса либо Ветхому Завету, игнорируя довольно ясные высказывания самого Иисуса, либо подчиняют Иисуса Павлу и Петру, сводя все к более поздним понятиям “искупление”, “оправдание”, “освящение” и так далее. Подобное зацикливание, образ мысли, который никак не может преодолеть притяжение иудаизма и более позднего учения Павла привел к застою и кризису в духовной жизни современного общества, которое скептически смотрит на многие устаревшие представления и требует ответов на многие вопросы.
Центральный тезис “Иисус не мог грешить” следует понимать так, что “все что бы ни делал Иисус не являлось грехом” и “все что говорил (на самом деле) Иисус, являлось абсолютной истиной”. Целью присутствия Иисуса на земле, следовательно, была демонстрация абсолютного совершенства, непревзойденной святости. Люди, наблюдавшие Иисуса очевидно были призваны принять Его пример божественной безупречности: будь то в Его рассуждениях, будь то в Его поступках. Его последователи были призваны следовать за Христом, повторять за Иисусом, перенимать Его точку зрения на Вселенную и земную жизнь насколько это было для них возможно. На первый взгляд все звучит логично и непротиворечиво. Это все было так для свидетелей Его жизни, однако в настоящее время у читателей Библии возникают трудности с пониманием тезиса “Иисус не мог грешить”.
Одной из проблем с непогрешимостью и непротиворечивостью в делах и словах Иисуса связана с Ветхим Заветом. К примеру, соблюдение Субботы и прикосновение к прокаженным. Работа в Субботу и прикосновение к больному считаются грехом в Ветхом Завете. Причем сам Бог, якобы, дал данные заповеди. Иисус, при этом, согласно евангельским текстам, выдвигал два логически противоречивых тезиса: “Я пришел не нарушить, но исполнить” и “Я буду работать в Субботу так же как работает Мой Отец”. Или “никакая еда не оскверняет человека”. Здесь логичность рушится. При всем еще и Павел добавляет, что Иисус идеально исполнил Закон Моисея, хотя на деле мы видим явные примеры неисполнения закона Моисея Иисусом. К примеру мы читаем, что Иисус сознательно прикоснулся к прокаженному (с намерением исцелить его), что является “табу” с точки зрения Ветхого Завета. Если Иисус не мог грешить, то каким образом Он избегал греха, прикасаясь к “нечистому” человеку? Или заявляя, вопреки Ветхому Завету, что никакая еда не оскверняет человека? Или заявляя, что храм в Иерусалиме не является абсолютно необходимым в практике поклонения Богу?
Решение данного логического уравнения, по сути, сводится к отсечению одного из противоречий. Иначе о непротиворечивости можно забыть. В данном случае более логично предположить, что Иисус вовсе не имел в виду, что Он собирался исполнить все до единой буквы в Торе. Вероятно, Он имел в виду нечто иное, когда говорил об “исполнении закона до последней йоты”, но Его слова были осознанно или неосознанно изменены при пересказе. Доказательством верности данного предположения являются многочисленные поступки и слова Иисуса в течение трех лет общественного служения. Евангельских примеров того, что Иисус никогда не стремился к исполнению всех шестисот заповедей закона Моисея, мы имеем достаточно много. Он, очевидно, соблюдал некие базовые принципы иудаизма, чтобы не вызывать ненависти со стороны большинства, однако сам закон Моисея Он понимал по-своему, что отлично видно в Нагорной Проповеди.
Из данного допущения и тезиса о непогрешимости Иисуса следует, что ни прикосновение к прокаженному, ни поедание любой “нечистой” еды, ни работа в Субботу попросту не являются грехом. Иисус не мог согрешить в деле и слове. Вместе с этим, выстраивая логически непротиворечивый образ Иисуса, мы приходим к выводу о том, что Библия не может быть безошибочной в некоторых утверждениях. В частности, весьма вероятно, слова Иисуса о “последней йоте” были истолкованы и переданы неточно. Прикосновения Иисуса к “нечистым” людям ставит вопросы к полноте истинности заповедей Ветхого Завета. Разумеется, с медицинской точки зрения имеет смысл не прикасаться к людям с кожными заболеваниями, однако сейчас мы можем прикасаться в перчатках, даже без перчаток, если знаем что ингекция не может передаваться посредством прикосновения. Тезис об абсолютной безгрешности Христа в поступках означает, что ветхозаветный запрет прикосновения к прокаженным или “нечистой еды” не являлся вечным и данным от самого Бога. Это был временный и ситуативный запрет.
Если же предположить, что утверждение Иисуса об исполнении всего закона до последней йоты было передано верно, то тогда надо заключить, что все рассказы о нарушении суббот, прикосновений к “нечистым” людям, многие высказывания Иисуса, Его посещения языческих областей были искажением или выдумкой. Такое мнение не похоже на истину, поскольку невозможно исключить так много материала из Евангелий. Невозможно представить Иисуса лишь примерным раввином, которого Синедрион убил по какому-то немыслимому недоразумению за идеальное исполнение закона Моисея.
Все эти поиски непротиворечивого Иисуса неизбежно ведут христиан к болезненному для них вопросу: поклонению Библии как непогрешимому источнику информации. Данная ситуация очень напоминает дилемму евреев, которые столкнулись с заявлением Иисуса, что Он больше, чем Тора. Веками их отцы верили в Тору, и вдруг, в одночасье, надо было кардинально поменять взгляды и уверовать в учение Иешуа. В наше время мы тоже пришли к моменту, когда нам надо возвысить учение Иисуса над всей Библией, включая не только Ветхий Завет, но и учение Апостолов. Религиозный консерватизм будет до последнего утверждать, что Иисус и Библия есть одно и то же. Следствием подобного смешения различных библейских учений и представлений приведет к тому, что образ Христа останется далеким, уменьшенным и размытым. Образ Иисуса останется противоречивым. Вместо христоцентризма будет главенствовать библеоцетризм.
Логическим продолжением идеи о непогрешимости Христа является идея о том, что Его учение в таком виде, каком оно передано, тоже является совершенным. Оно не нуждается ни в “начальной системе координат” в виде иудаизма, оно не нуждается в различных дополнениях апостола Павла или церкви. Оно уже по определению совершенно. С этой точки зрения идеальным приемом, которым воспользовался Иисус, было использование притч из природы. В этих притчах закодированы главные идеи учения Иисуса: о посеянном семени, духовном росте и плодоношении. И эти главные идеи являются уникальными: учение Иисуса в корне отличается как от учения Ветхого Завета о крови и жертвоприношениях, так и от других более поздних богословских концепций и практик типа “тайного знания”, совершенствования путем отшельничества, “оправдания” в юридическом значении или “крещения Духом”. Главная идея Евангелия Царства Божьего заключена в сердечном и интеллектуальном росте, который пронизывает материальный и духовный мир. Эти и другие истины будут открываться перед поклонниками Иисуса и искателями истины, если они смогут сфокусировать свое внимание исключительно на Иисусе, а не чем-то ином.
